«У Демченко великолепные стихи. Ни к чему нельзя придраться, ни в чем нельзя упрекнуть…»
Аркадий Арканов, писатель:
«У Андрея много талантов, и каждый из них он доводит до совершенства…»
Римма Казакова, поэтесса:
«У Андрея настоящие мужские стихи. Женщины так не напишут…»
Олег Анофриев, актер и певец:
«Андрей обладает талантом во всем: в стихах, в песнях, в картинах. От романса о гитаре я прослезился...»
«Бад-Орбер Цайтунг», немецкая газета:
«На сцене он может быть и нежным лириком, и громыхающим вулканом…»
АНДРЕЙ ДЕМЧЕНКО
ГОД ОБОРОТНЯ
От автора: В основе книги лежат подлинные факты. Все имена собственные изменены; любые совпадения являются случайными.
"Есть многое на свете, друг Горацио,
Что и не снилось нашим мудрецам..."
Шекспир, "Гамлет"
ЗВЕРЬ В ГОРОДЕ
- Нестеренко срочно ко мне... Сию же минуту! - капитан Сергей Петрович; Тимошин, начальник 15-го отделения милиции подмосковного города Д., швырнул трубку, чуть не разбив при этом телефонный аппарат. Лицо капитана было покрыто красными пятнами, руки дрожали. Тимошин - тучный, огромный мужчина - рванул ворот рубашки, аж пуговицы в разные стороны брызнули, тяжело вздохнул и подумал: если не возьму себя в руки, может "кондрашка" хватить... И так уже голова гудит, как колокол. В дверь осторожно постучали. - Разрешите, товарищ капитан? - Заходи, сержант... - Тимошину показалось, что ему все же удалось немного успокоиться, но, увидев Нестеренко, он снова начал терять контроль над собой. Тимошин встал и подошел к окну, на ходу буркнув сержанту: - Садись... Фу ты, черт! Я хотел сказать - присаживайся... Столько раз в ответ на свое "садись" Тимошин слышал от блатных одно и то же:"Сесть я всегда успею... Надо сказать - "присаживайся"!" - но до сих пор нет-нет, да и оговаривался. А недавно замотался до того, что спросил старого рецидивиста: "Как дела?" - и, естественно, услышал в ответ снисходительное: "Дела, гражданин начальник, в прокуратуре, а у нас только делишки..." Осени в этом году практически не было. Еще 30 октября Тимошин собирал грибы в ветровке, ( на солнечной полянке даже в одной маечке остался), а 2 ноября с самого утра пошел снег, да еще какой! Чуть не по колено навалило... А сейчас была середина февраля, и казалось, что зима стоит уже этак с полгода. Окно кабинета выходило на городской парк... Дети лепили там снежную бабу; вместо носа у нее была не морковка, а шоколадка "Сникерс". Эта пустячная деталь почему-то позабавила Тимошина, и раздражение чуть улеглось... Капитан вернулся за стол, но сразу говорить не начал - еще пару минут перекладывал какие-то бумажки. - Вот что, Нестеренко... - Тимошин закурил, чуть помолчал, - то, что мне передали, просто бред. Я такого еще никогда не слышал. Поверить - это идиотом надо быть. Давай-ка сам - с начала и до конца. - Товарищ капитан, - было видно, что сержант до предела взволнован и растерян, - я вам честно, как на духу... Поверите или нет - это уж дело ваше. - Он сделал паузу, собираясь с духом, - В общем, обходил я участок... Время было около двенадцати ночи. Старуха эта из восьмого дома, Еникеева, сказала, что пацаны какие-то каждую ночь во дворе костер разводят, шумят, целый дом из-за них не спит. Кто-то из жильцов вышел, сделал замечание, так ему просто нож показали - мол, если будешь выступать, пырнем в два счета. Иду я - там, вы знаете, рощица такая небольшая, и вдруг и вдруг чувствую - кто-то рядом... За спиной. - Погоди-ка... Что значит - "чувствую"? Шорох услышал - или что? - Нет, шороха никакого не было. Просто вдруг мурашки у меня по коже пошли... Сам не знаю, как почувствовал - а вот испугался я чего-то. Оборачиваюсь... Глазам своим не верю. В двух шагах - волк! - Стоп, сержант... - ну вот, начинается вранье, подумал Тимошин, значит, верно мне рассказывали, - Откуда же в центре города волку взяться? Да их в нашей местности и в лесах-то уже сколько лет не видели! Это, наверное, просто большая собака была... Да точно! Тут и думать нечего. - Нет, товарищ капитан, - Тимошин отметил, что в голосе сержанта не было и тени сомнения, - это был волк, причем огромный, матерый. Вы, может, не помните - я же в Сибири
вырос, еще пацаном с отцом на охоту ходил. Собаку от волка за триста метров отличу. А тут еще луна полная была... Да и снег блестел - в общем, светло, будто вечером в сумерки. - Ладно, это пока оставим. Рассказывай, что дальше было... - Смотрю, волк к прыжку готовится... Уши прижал, напрягся, как пружина. Зарычал - жутко так, низко... А меня будто парализовало - рукой шевельнуть не могу, не то что пистолет достать. Стою, как столб... Тут он и прыгнул - прямо мне на грудь. - Сержант замолчал, опустил голову. - Ну? Дальше-то что? - Я потерял сознание. - В обморок, значит, упал? - Значит, так... Пролежал недолго, минут пять, наверное. Когда глаза открыл - не сразу понял, где я. Встал, огляделся... Нет никого. Ни волка, ни людей... Башка болит, как с похмелья, особенно затылок ломит. - Когда ты обнаружил пропажу пистолета и удостоверения личности? - Сразу же. За кобуру схватился - там пусто... - Больше ничего не пропало? Тимошин опять встал и подошел к окну. Он почувствовал, что и сам растерялся. Парень сказки рассказывает - это точно. Какой там, к черту, волк... Но что же было на самом деле?
Неужели подошли, пуганули, и он ствол сам отдал? Да быть такого не может! Нестеренко - парень крепкий, смелый, в Афгане служил... И ведь не пил, как оказалось, ни грамма - с утра его сразу на экспертизу отправили. Что же случилось той ночью? Капитан обернулся к Нестеренко, посмотрел ему прямо в глаза и тихо сказал: - Ну ладно... Допустим, что все это - правда. Но как же ты, сержант, объяснишь, что на снегу были только человеческие следы? Не волчьи. Не собачьи даже... Разве ты не понимаешь - одна эта деталь сводит на нет, опровергает все, что ты тут рассказываешь? Ну, что молчишь? Говори! - Я не знаю, товарищ капитан, - Нестеренко выдержал взгляд Тимошина, - сколько я об этом ни думал, а объяснить не могу. - Слушай, Алексей, - начальник отделения сел на стул возле сержанта, приобнял его за плечи, - ты ведь мне в сыновья годишься... Давай так: ты мне сейчас расскажешь, как все было на самом деле. Честно расскажешь. А там посмотрим, как фишка ляжет. Ну? - Товарищ капитан, - голос сержанта дрогнул, - мне нечего добавить. Я рассказал все - как было. Доказать, что говорю правду, я не могу... - Так, значит, - Тимошин встал и, не сдержавшись, грохнул кулаком по столу, - тогда пиши рапорт! Сейчас же - садись и пиши! В милиции тебе делать больше нечего. Иди в детский сад - будешь детям сказки про волков рассказывать. Ты можешь, конечно, обратиться в вышестоящие инстанции, просить... Но я обещаю сделать все, чтобы в органах ты не остался. - Товарищ капитан, - в голосе Нестеренко была мольба, - разрешите... - Нет! - перебил Тимошин, - не разрешаю. Все! Иди. Нестеренко встал, еще раз посмотрел на начальника, махнул рукой и вышел из кабинета... А Тимошин полез в ящик стола и вынул маленький пузырек, где, к счастью, еще оставалась пара таблеток валидола.
